«Заклинатель воды» – это третья приключенческая история из серии «Путешественники во времени». В этот раз наши герои попадают в необычные ситуации во время наводнения в Петербурге.
Город начинает замерзать, и нашим героям предстоит найти разгадку этой тайны. Действия происходят в музеях «Арктики и Антарктики», «Зоологическом музее», зоопарке и т.д.
Героев ждут полеты на самолёте, знакомство с последним грифоном, возвращение в аптеку к доктору Пелю и нашествие армии снеговиков.
(Продолжение следует)

Возраст: 6+
Исполнители: Семен Мендельсон, Максим Сергеев, Ксения Бржезовская, Владимир Лесных, Полина Дудкина
Композитор: Андрей Мишин
Время звучания: 05 ч. 53 мин.

Копирайт аудио: Студия Интеракт, 2025
Копирайт текст: Андрей Мишин, 2025

Книжка известного драматурга Андрея Зинчука фактически является пособием для пишущих или начинающих писать для театра и кино. Профессиональный драматург, выпускник Сценарного отделения Сценарно-киноведческого факультета ВГИКа, он хорошо знаком с предметом, чьи основы и приёмы разбирает в своей работе – в работе о драматургии, которая является фундаментом для сценических, экранных и аудио видов искусств таких, как театр, кино, телевидение, радио, а теперь и Интернет.

Исполнитель: Павел Маслаков
Художник: Виктория Шемякина
Время звучания: 02 ч. 33 мин.

Копирайт аудио: ООО «Студия Интеракт», 2025
Копирайт текст: Андрей Зинчук, 2024

«Кот из черного квадрата» – это вторая приключенческая история из серии «Путешественники во времени». Это захватывающая история, в которой наши герои попадают в Русский Музей после его закрытия.
Оказывается, что ночь в музее – это не самое спокойное время. Картины оживают и перемещаются.
Ночью картины «Купчиха», «Охотники на привале», «Девятый Вал», «Последний день Помпеи», «Чёрный квадрат» и др. оживают, и их персонажи ведут тайную жизнь…
Коты знакомятся с феей Русского Музея – Саррой-Элеонорой Феррмор и её братом Вильгельмом. Героям предстоит навести порядок в музее и успокоить переполошившихся жителей картин. Тайные истории, подземные ходы, зашифрованные послания, лабиринты и разгадки тайн ждут наших героев.
(Продолжение следует)

Возраст: 6+
Исполнители: Семен Мендельсон, Максим Сергеев, Ксения Бржезовская, Владимир Лесных, Полина Дудкина
Композитор: Андрей Мишин
Время звучания: 03 ч. 35 мин.

Копирайт аудио: Студия Интеракт, 2025
Копирайт текст: Андрей Мишин, 2025

Нагори — японское обозначение конца сезона, всего позднего, запоздалого, переходящего из реальности в воспоминания. Очерчивая смутные контуры этого понятия, важного для японского отношения к еде, поэзии и времени, автор, японская писательница, живущая во Франции, увлекает нас за собой в манящий сумеречный лимб — пограничное пространство между человеком и природой, личным опытом и движением истории, жизнью и смертью. И приглашает попробовать это время на вкус: в приложении к эссе приводится меню ужина, созданного ею в качестве итоговой работы за период резиденции на Вилле Медичи.

«Музей вне себя» — манифест против унылого единообразия и одномерности, к которым нередко приводят усердный контроль и порядок, и в то же время кладезь историй и сокровенных фактов. Читателя ждет необычайно увлекательное и познавательное путешествие: он откроет для себя Лондон начала XIX века, Париж 1840-х годов, Лас-Вегас 1990-х и свяжет их с самыми поразительными европейскими художественными и архитектурными проектами ХХ–ХXI веков. Он соприкоснется с грезами и воплощениями парадоксальных творцов: Джона Соуна и Эль Лисицкого, Марселя Дюшана и Робера Филью, Карло Скарпы и Кристиана Болтански, Ле Корбюзье и Рема Колхаса, Альфреда Хичкока и Джозефа Корнелла… Он увидит, как многомерны и непредсказуемы улицы, здания, окна и целые кварталы современных городов. Он убедится в существовании того, «что уже есть, но остается незамеченным, как бы существуя в параллельной вселенной». Одним словом, читателю предстоит пересмотреть свои отношения не только с музеем, но и с городом, и, возможно, с самим собой.

Брюс Хейнс (1940–2011) сделал карьеру как гобоист в классическом оркестре и с молодости интересовался историей исполнительской практики и своего инструмента (в конце 1960-х годов он открыл в Калифорнии мастерскую, где под его руководством делались реплики барочных гобоев). Накопленный им опыт исполнения на современных и исторических инструментах, концертов и записей с известными музыкантами и коллективами, общения с музыковедами лег в основу этой книги. Автор рассказывает, как кодифицированная нотная запись и распространение музыкальных произведений на бумаге постепенно очистили западную музыку от вариативности и сделали ее «академической» — и как потом, в последние полвека, академические музыканты обнаружили за строгим фасадом своей дисциплины целую вселенную, из которой, не сумев ее полностью подчинить, эта дисциплина выросла. Таким образом, исторический конец старинной музыки оказался условием ее начала, нового рождения, к которому был причастен и автор этой книги.

Известный немецкий археолог Тонио Хёльшер предлагает свою интерпретацию фресок так называемой Гробницы ныряльщика в Пестуме, открытой в 1968 году, — уникального памятника греческой живописи классического периода. Восстанавливая исторический контекст произведения, Хёльшер расходится с его метафизическими толкованиями и рассматривает сцену ловкого прыжка юноши в воду исходя из значимости физического, телесного начала для жизненного уклада древних греков. Культура взросления, престиж тренированного тела, эротизм оказываются, согласно его выводам, ключевыми элементами общественной жизни как в греческом полисе, так и за его пределами, в «антимире» диких пространств.

Мировая история полна вещей, которые были утрачены — неумышленно уничтожены или потеряны в ходе времени. В своей книге Юдит Шалански пытается ухватить то, что оставляет после себя потерянное: эхо и стертые следы, слухи и легенды, приметы забвения и фантомные боли. Картина Каспара Давида Фридриха, вид тигра, вилла в Риме, греческая любовная поэма, остров в Тихом океане — этот по определению неполный каталог утраченного и исчезнувшего становится ковчегом для двенадцати историй, раскрывающих свою повествовательную силу там, где обычная традиция не справляется. Главные герои этих историй — люди или их духи, борющиеся с быстротечностью: старик, хранящий знания человечества в своем саду в Тичино, художник руин, создающий прошлое таким, каким оно никогда не было, постаревшая Грета Гарбо, которая бродит по Манхэттену, гадая, когда именно она могла умереть, и писательница Юдит Шалански, прослеживающая следы истории ГДР в пустых местах своего собственного детства. Эта книга, лауреат премии имени Вильгельма Раабе, финалист Международного Букера, была отмечена многими критиками по всему миру, ведь она свидетельствует о том, что разница между присутствием и отсутствием может быть незначительной, пока существуют память и литература, позволяющая ощутить, насколько близки друг к другу сохранение и разрушение, потеря и созидание.

Что такое танец: искусство или волшебство, удовольствие или работа? Как рождается танец и сколько он живет? Есть ли у танца правила и почему их нарушают? Под какую музыку проще двигаться и можно ли танцевать тишину?
Почему в XIX веке балерины встали на пуанты, а в XX веке переобулись в кроссовки? Что современного в современном танце и чем отличается танец модерн от постмодерна? И — главное — почему люди танцуют, сколько они себя помнят? Отвечая на эти и многие другие вопросы, историк Ирина Сироткина обращается за примерами к древнегреческой хорее и придворным балам, к народной пляске и Дягилевским Русским сезонам в Париже, к романтическим «белым» балетам и цифровым танцперформенсам. Читатели этой книги знакомятся с танцами древности и направлениями современного танца, с выдающимися хореографами и исполнителями, узнают что такое дансантность и танцнотация — словом, погружаются в бесконечно разнообразный мир танца, в котором все танцуют по-разному, но каждому есть место. Ведь люди танцуют, потому что не могут не танцевать.
Книга подготовлена в сотрудничестве с Фондом Дианы Вишневой и фестивалем Context. Diana Vishneva.

Древнегреческий язык, навеки погрузившийся в молчание, до сих пор поражает своей красотой, глубиной и человечностью. В эпоху социальных сетей и мессенджеров, когда наша речь стремительно упрощается и превращается в набор смайликов, Андреа Марколонго, писательница и журналистка, выпускница классического лицея, предлагает обратиться к мертвому языку, дабы воскресить всё то, что теряют языки живые. Ее книга, ставшая неожиданным бестселлером в Италии и Франции, а затем переведенная на все основные европейские языки, — не академическая грамматика, а чувственное и страстное признание в любви к «гениальному» древнегреческому.

Questo libro è stato tradotto grazie a un contributo del Ministero degli Affari Esteri e della Cooperazione Internazionale italiano / Эта книга переведена благодаря финансовой поддержке Министерства иностранных дел и международного сотрудничества Италии.

Авторы увлекательно и достаточно подробно обозревают споры о сущности искусства всех времен и народов — от росписей палеолитических пещер до постмодернизма. Дополняющие текст высказывания художников, философов и искусствоведов позволяют судить о том, как развивались представления об искусстве на протяжении трех минувших тысячелетий. В результате сложные теоретические проблемы искусствознания оказываются проще, чем мы думаем.

Алексей Михайлович Ган (1893–1942) — один из творцов русского конструктивизма 1920-х годов, создатель оригинальной теоретической модели конструктивизма как социально ориентированного «интеллектуального производства», мастер конструктивистской типографики, режиссер хроникальных фильмов, автор теории «массового действа» в сфере исполнительских искусств. Издавал и верстал журнал «Кинофот», проектировал киоски и киноплакаты, участвовал в создании Группы конструктивистов, Объединения современных архитекторов и объединения «Октябрь».
Эта книга — первая русскоязычная монография об Алексее Гане. Александр Лаврентьев, искусствовед, историк дизайна, профессор РГХПУ им. С. Г. Строганова, популяризатор наследия русского авангарда, внук Александра Родченко и Варвары Степановой, составил портрет своего героя из манифестов, воспоминаний современников, друзей и коллег, а также исследовательских и критических работ о сохранившемся или реконструированном творческом достоянии Гана.